Турецкие власти утвердили план строительства канала «Стамбул». Масштабного проекта, который может изменить всю экономику и геополитику не только Турции, но и всего всего Причерноморья.
Дело в том, что сейчас из Средиземного моря в Черное есть лишь один путь. Сначала корабли проходят в Эгейское море (между Грецией и Турцией), затем через пролив Дарданеллы входят в Мраморное (расположенное между европейской и азиатской частью Турции), а оттуда через протекающий сквозь Стамбул канал Босфор уже в Черное.
И именно Босфор в этой цепочке является самым слабым, а точнее узким звеном. Если ширина Дарданелл в самой узкой точке составляет вполне комфортные 1,3 километра, то у Босфора – лишь 700 метров. Да, это в два раза шире, чем у Суэцкого канала – однако судов по Босфору проходит больше. Да и течет он через крупнейший город страны, внутри которого тоже достаточно морских коммуникаций. Малейшая авария (да еще и судна с опасным грузом) может повлечь за собой не только многомиллиардный ущерб, но и большие человеческие жертвы.
Поэтому, казалось бы, турецкие власти абсолютно правильно хотят создать альтернативный Босфору вариант прохода из Мраморного моря в Черное – пресловутый канал «Стамбул». 45-километровая артерия пройдет к западу от одноименного города, и ее пропускная способность будет выше, чем у Босфора.
Центр Евразии
Да, вариант недешевый – он оценивается почти в 10 миллиардов долларов, – однако турецкие власти уверены в том, что вложенные средства отобьются, причем достаточно быстро. По мнению турецких властей, объем мировой торговли (90% которой проходит морскими путями) к 2030 году увеличится в два раза, а к 2050 году – почти в 8 раз по сравнению с сегодняшним днем. Нагрузка на Босфор резко вырастет, и если сейчас время ожидания судов при прохождении Босфора может составлять 14 часов, то в будущем (с ростом товарооборота через Черное море) этот показатель может вырасти до 36-48 часов. Канал же не только решит эту проблему, но и, по словам министра по делам транспорта и инфраструктуры Турции Адиля Караисмаилоглу, сделает Турцию «важнейшим логистическим хабом в мире», а регион Мраморного моря – «центром Евразии».
«Крупные инфраструктурные проекты являются частью большой геополитической стратегии Анкары. Турция пытается за счет них замкнуть на себя трансферт товаров и с севера на юг, и с востока на запад. Намеренно превращается в большой геополитический хаб для того, чтобы использовать ресурсы других для собственного возвышения. Как в экономическом плане, так и в рамках системы международных отношений», – поясняет газете ВЗГЛЯД старший научный сотрудник ИМЭМО РАН, доцент Дипломатической академии МИД РФ Владимир Аватков.
И на сегодняшний день, по сути, единственным препятствием на пути этих планов мирового господства является внутритурецкое сопротивление. Так, представители оппозиционной Республиканской партии возмущаются по частностям – например, по вопросам законности изъятия и продажи тысяч гектаров земли на пути следования и по берегам будущего канала. Выяснилось, что часть ее оказалась, например, в руках Берака Албайрака – зятя Эрдогана. Недовольны и жители Стамбула – судя по опросам, 80% горожан во главе с мэром города Экремом Имамоглу выступают против (канал, как заявляется, приведет к экологической катастрофе в Мраморном море и серьезно затруднит снабжение города чистой питьевой водой).
Однако эти люди – не электорат Эрдогана и не вся Турция. В целом же сторонники президента в стране проект поддерживают – как и любой другой большой геополитический проект, который приведет страну к величию. «Отношение к каналу по сути зависит от отношения к Эрдогану. Сторонники президента его поддерживают, противники – критикуют», – говорит Владимир Аватков.
Большая игра
Куда более неприятной и значимой для Анкары является критика не коррупционного или экологического, а внешнеполитического измерения проекта. Ряд экспертов – как турецких, так и международных – уверены в том, что он подрывает конвенцию Монтрё.
Конвенция Монтрё 1936 года, напомним, разрешает проход через канал всем гражданским судам и ограничивает проход военных кораблей тех держав, которые не выходят к Черному морю. Согласно конвенции, общий тоннаж военных судов нечерноморских государств в Чёрном море не должен превышать 45 тыс. т со сроком пребывания не больше 21 суток. Кроме того, речь идет исключительно о легких надводных кораблях, линкорах и подлодках – то есть никаких авианосцев (кораблей, имеющих возможность проецировать военно-политическое присутствие государства). Так что, по сути, Конвенция серьезно ограничивает возможности нечерноморских держав держать свой флот в Черном море, и в то же время утверждает суверенитет Турции как над проливами, так и над Мраморным морем (которые в ином случае имели бы международный статус).
И вот сначала появляется письмо 126 бывших турецких послов, где говорится, что «канал “Стамбул” поставит дальнейшее существование Конвенции Монтре под вопрос и приведет к потере Турции ее абсолютного суверенитета над Мраморным морем». А затем появилось «письмо 103» – бывших турецких адмиралов. «Мы считаем необходимым воздержаться от любых слов или действий, которые поставят под вопрос существование Конвенции Монтрё», – говорится в нем.
Реакция Эрдогана на последнее письмо была крайне жесткой. 10 адмиралов уже задержаны, еще 4 (на момент подготовки статьи) были вызваны на допрос. Всех их считают организаторами коллективного письма. «И их попытка повлиять была воспринята властью как предательство, как попытка навязать этой самой власти свою волю», – говорит Владимир Аватков.
На первый взгляд, Эрдоган действовал правильно – Турция знает примеры военных переворотов, и летом 2016 года нынешний президент вполне мог стать жертвой одного из них. Однако внутриполитическая ситуация в стране кардинальным образом отличается от той, что была 5 лет назад. По словам Владимира Аваткова, действующие военные полностью подконтрольны правящей элите, и лишь отставные могут еще как-то влиять на политический процесс. Так что действия Эрдогана были не столько самозащитой, сколько попыткой запугать отставников. Тех из них, кого президент еще не пересажал в ходе предыдущих процессов (по итогам которых за решеткой оказалось множество генералов, адмиралов, журналистов, политиков и республиканских активистов).
Султан показывает, что инакомыслия по столь ключевым вопросам не потерпит. Причем выраженного как в письменной форме, так и в устной. «Перед судом ответят не только те, кто подписал письмо, но и те, кто их вдохновил», – обещает помощник Эрдогана Фахреттин Алтун.
«Эта акция посреди ночи неприемлема в стране, где были военные перевороты. Никакой отставной военный не может вмешиваться в политические темы. Это не имеет связи со свободой слова. Будь они даже адмиралами, они не имеют права на клевету в адрес нашей доблестной армии», - прокомментировал ситуацию в понедельник сам Эрдоган. При этом турецкий лидер говорит, что Турция не намерена выходить из конвенции о проливах: «Связывать канал «Стамбул» с Монтре – полностью ошибочно. Это проект, который укрепит нашу независимость. У нас нет ни малейшего намерения и планов выходить из Монтре».
Инструмент торга
Для России происходящее имеет как минимум два важнейших последствия. Военно-политическое и экономическое.
Так, пресловутый пересмотр Конвенции Монтре может привести к милитаризации Черного моря, изменению баланса сил в украинском и грузинском конфликтах и, соответственно, их резкому обострению. Да, некоторые страны-члены НАТО уже являются черноморскими державами, и их конвенция Монтре не затрагивает, но ни у Болгарии, ни у Румынии нет ни авианосцев, ни тем более желания каким-то образом отправлять их провоцировать Россию в Крыму или к берегам Абхазии. А у США есть и авианосцы, и желание их использовать.
Спикер турецкого парламента Мустафа Шентоп заявил, что, согласно законам страны, у президента страны есть возможность выйти из Конвенции Монтре, но «есть разница между возможностью и вероятностью». По всей видимости, вероятность будет определяться политическим моментом – Турция будет использовать полученную возможность как инструмент торга в отношениях с РФ и США.
Более того, Анкара может даже не выходить, а обойти Конвенцию. Да, даже после ввода в эксплуатацию канала «Стамбул» Конвенция все равно продолжит действовать – ведь она регулирует проход кораблей не только через Босфор, но и через Дарданеллы. И до тех пор, пока военные корабли будут заходить в Мраморное море и оттуда в «Стамбул» именно через Дарданеллы, они подпадают под Конвенцию. Однако эта проблема решаема. «Анкара может просто построить еще один канал, параллельно Дарданеллам. И сделать это будет даже дешевле и проще по сравнению с сооружением параллельному Босфору канала “Стамбул”», – говорит Владимир Аватков. Так, если канал «Стамбул» будет длиной 45 километров, то для создания альтернативы Дарданеллам можно прорыть лишь 5-километровый канал в северной части турецкого полуострова Галлиполи.
Может показаться, что строительство этого канала и обход Конвенции Монтре для Турции не имеет смысла. Если речь идет о безопасности Анкары, то Турция и без того имеет право не соблюдать конвенцию в ситуации, когда она участвует в войне или же считает, что ей угрожает война.
Однако не стоит забывать, что Конвенция имеет не только военное, но и экономическое измерение. Она регулирует свободный проход через Босфор и Дарданеллы гражданских судов. Причем, согласно тексту конвенции, возможности Анкары зарабатывать деньги на этом транзите крайне ограничены и сведены чуть ли не до получения платежей, эквивалентных себестоимости услуг по транзиту. Если же Турция построит альтернативные Босфору и Дарданеллам каналы, то создаст альтернативный канал для прохода гражданских судов из Черного в Средиземноморское море – а значит, получит возможность устанавливать как стоимость прохода, так и его условия.
И это может стать критичным – особенно в случае, если проход через Босфор и/или Дарданеллы будет временно закрыт. Из-за погодных условий, разлива топлива, подозрений в разливе топлива или по иным причинам, которые может придумать изобретательная Анкара. В итоге все выйдут на ситуацию, когда Реджеп Эрдоган станет контролировать весь гражданский судопоток причерноморских держав. Не только России, но и Грузии, а также стран-членов Евросоюза.
Теги: Черное море , Тайип Эрдоган , Россия и Турция